Лиза, как и Мадлен Астор, была снова возмущена поведением Роуз. Девчонка творит, что хочет, ни капли не задумываясь о чувствах ее близких. Даже эгоистичная Элизабет не совершила бы подобной выходки. Убежать в неизвестном направлении, что бы все бросили свои дела и отправились на ее поиски! Уму не постижимо. Что за детский сад? Роуз уже взрослая девушка, скоро станет замужней дамой. И, какие, скажите на милость, еще винты? Это же значит, что девушка была на корме! На корме! Именно оттуда и начались проблемы Мади и Лиззи, что если бы тот паренек не спас Роуз, а только бы усугубил ситуацию? Надо будет снова наведаться к невестке и поговорить об этом, уже более строго. Такие мысли пронеслись в голове Лиззи, пока они с Кэлом шли до его комнаты. Озвучивать вслух она ни одну из них не стала, потому что понимала, кузен может расстроиться, а на сегодня ему уже хватит расстройств. Лучше они оба подарят друг другу перед сном ту частичку заботы, в которой нуждаются. Если у Мади был любящий, внимательный супруг, то у Лиззи с Кэлом на этом корабле – только они сами. Ну, не пойдет же Кэл, в самом деле, к Руфь прося ее о материнском тепле, а Роуз пока проявлять внимание к другим не способна, ведь сама еще избалованный ребенок. Да, и родители Лиззи сейчас далеко. Девушка рассмеялась на слова брата:
-О, да. Кажется, я посягнула на святая святых: - заговорчески произнесла она полушепотом: - Спальня старшего брата это же просто кладовая его тайн. – Сестра потерла ладони друг о друга: - Может быть, найду здесь что-нибудь занятное.
Поправив подушку и, практически, пожелав ей приятного сна, Каледон не торопился уходить. Его крепкая рука снова оказалась на ее талии, но заговорил он на этот раз не о них, а о своей невесте, а вернее о том, что подарил ей «Сердце океана»:
- Оу! – Улыбнулась ему девушка: - А я то, думаю, что за волшебница заставила тебя так сиять этим вечером? Так, значит, королевский бриллиант растопил сердце Снежной королевы? Все прошло по знакомому сценарию? – хитро улыбнулась она, вспоминая что произошло несколькими часами ранее в этой комнате, хотя, когда Лиззи поцеловала Каледона, бриллиант был тут сосем не причем.

Лиззи тоже смотрела на Кэла с нежностью, сколько они за два дня пережили вместе эмоций и решений: от оставить все, как есть, до полной изоляции друг от друга. Но, оба, в итоге сошлись на общем желании пустить все на самотек. Он, правда, был очень дорог ей, и она не могла примириться с мыслью, что придется делить его с Роуз. Так же легко и комфортно, как с ним, ей ни с кем не было, даже с родной матерью. Удивительно, правда? Но даже Каледон знал о ней намного больше, чем Мэрилин Вандербильд. А, ведь, обычно девочки бегут со своими секретами или за советами в первую очередь к маме, или к подругам, а она к кузену. Виной всему, то полное взаимопонимание между братом и сестрой. Он никогда не упрекал ее ни в чем и не поучал, мог пустить только какую-нибудь острую шуточку, но она отвечала ему тем же, и между ними снова наступал мир. Сейчас, когда его лицо снова было так близко, она слышала его голос, но не совсем понимала смысла сказанного. Он куда то ускользал от ее внимания. Элизабет хотела, что бы этот момент не кончался, хотелось вот так находится рядом с ним, слушать единственный милый голос, любоваться его бездонными глазами. Остальное, то, что происходило за пределами этой комнаты, было так неважно.
- Да… чудеса… - Лиззи опустила взгляд ниже и приложила свою ладонь к его груди, скользнув по нею вверх. «Как же он хорош» - подумала она, чувствуя под его рубашкой крепко сложенное тело.
- Выходит, твоя невеста, наконец, осознала, какое сокровище находится рядом с ней?
Ее пальчики чуть сжались на манер тигриной лапки, оставляя невидимую дорожку нежных прикосновений от его шеи до груди. Лиззи проследила за его реакцией и, еле заметно усмехнувшись, отошла от него к кровати и взяла с нее сарафан, который Дженни приготовила ей на ночь.
- Надеюсь, ты не против? Мы же друг друга уже, как только не повидали.
Скрывшись за ширмой, Лиззи быстро стащила с себя, туфли, платье и надела поверх ослабленного корсета сарафан. Девушка взобралась на кровать, подперев рукой голову, и сделала приглашающий жест рукой, что Кэл, если хочет, может присесть рядом:
- Расскажи мне, какая была реакция у Роуз, когда она увидела твой подарок?

Когда брат развалился рядом, Лиззи только весело рассмеялась:
- Бедняжка, ладно, полежи пока. Обещаю, как только ты мне надоешь, я столкну тебя с кровати на пол.
Лиззи вынула заколки из волос, которые все еще были собраны в прическу, и локоны рассыпались по ее плечам и спине. Не смотря на то, что от этой копны голова к вечеру уставала, Элизабет так и не решалась остричь их. Современные девушки уже продвигали в моду более короткие стрижки, но Лиззи считала, что длинные волосы всегда смотрятся более выигрышнее и красивее. Да и отец с матерью, приверженцы древних традиций и взглядов, не одобрили бы этого. Девушка перевернулась и тоже легла на спину, откинувшись на мягкую подушку.
- Ну, если это вся буря, которую она способна выдать, то мне остается только посочувствовать тебе: - Лиз не смогла сдержать ехидного смешка. Уж кто, как не она, знала, как ее братец неутомим в своих любовных похождениях. Либо ледышка все же растает в его огне, либо, рано или поздно, ему надоест топтаться на месте.
Элиза с улыбкой ущипнула безмятежно лежащего Каледона:
- Эй, ты только не усни тут… в ботинках и пиджаке.
Девушка принялась, смеясь, сталкивать мужчину с кровати, натягивая одеяло на себя.

Еле сдерживая хохот, Элизабет проследила за падением брата, готовая разразиться радостным кличем победы. Но не успела, ведь этот наглец утянул ее за собой, потянув одеяло на себя. Лиззи слетела с кровати в ту же секунду и приземлилась сверху на кузена. Одеяло накрыло их с головой, погрузив вдвоем во тьму. Все еще тихо, но уже реже, хихикая, Лиззи подняла голову. Ее волосы упали вниз, захватывая лицо Каледона со всех сторон в плен. Теперь они могли видеть только лица друг друга. Каждой клеточкой тела, Лиззи ощущала его присутствие, вернее, близость. И это был для нее довольно привлекательный момент. Она, вдруг, перестала смеяться, оставив только легкую улыбку на губах. Они снова начали вести себя, как дети. Как взрослые, состоявшиеся дети. Может они и не могут по - другому вести себя в обществе друг друга? Что делать сейчас? Прекратить, остановиться? Но, ведь хочется все сделать совсем наоборот. Кузина склонилась ближе к его лицу. Она потерлась носиком о его нос и сказала мягко - мягко:
- Ты у меня такой милый, братишка. – а потом крепко обняла его и добавила чуть тише, изображая голос капризного ребенка: - Никому тебя не отдам!

Вот такие странные отношения сложились между кузенами… То они дурачатся, как малые дети, то целуются. И то и то, в их нынешнем положении выглядело странно и даже неприлично. Но, это был их маленький секрет, только их и больше ничей. А тайны друг друга они хранить умели, сохранят и эту. В конце концов, оба эгоиста хотели этого. Кому станет от этого хуже, если никто не будет знать? Самое привлекательное, что было в их отношениях, они не старались в серьез разобраться в этом. Может быть, каждый из них и думал об этом про себя, но, когда они были друг с другом, мысли улетучивались. Что это за влечение между ними? Как назвать его – страсть, любовь, что? А не все ли равно? Главное, что им хорошо… Лиззи провела рукой по волосам, собирая их вместе и откидывая на правое плечо. Кэл ее только что мягко поцеловал, а она, вдруг подумала о том, что если бы не выжила сегодня, то никогда бы больше не ощутила вкус его губ. А, что если, завтра, например, случится что-то подобное и конец выйдет печальным? Конечно, это были бредовые мысли, но все таки… Элиза почувствовала, как сердце сжалось от страха и забилось еще сильнее, словно птица в ловушке, отчаянно бьющая крыльями. Лиззи сделала долгий выдох и примкнула губами к его губам. В этот раз ее поцелуй был не такой, как в прошлый, он был более мягким и чувственным. Она коснулась губами уголка его рта, и провела ими вдоль губ, запечатлев нежный поцелуй в другой уголок. Ее губки нежно зажимали между собой то его верхнюю, то нижнюю губу. С каждым таким прикосновением, по телу пробегала мелкая дрожь, которая скапливалась где-то внизу живота. Его губы казались ей самыми сладкими на свете, от которых было так сложно оторваться, что первые секунды, она даже и не пыталась. А когда, это все таки получилось, Лиззи склонилась к его уху и шепнула:
- Не уходи… оставайся здесь. Кровать большая, не раздеремся…

Элизабет облизнула губки и посмотрела на кузена. Конечно, она еще помнила о его невесте и теще, спящих в соседних комнатах. Можно было и не напоминать. Она вовсе не забыла про них и не так уж сильно потеряла голову, что утратить способность здраво размышлять:
- Вернешься в гостиную под утро, пока еще все будут спать: - улыбнулась она Кэлу: - Но если тебя не устраивает вариант проспать ночь в уютной кроватке, то, отправляйся на тот мизерный диванчик. Думаю, твоя спина и шея скажут тебе "спасибо" утром. – Лиззи откинула одеяло, которое все еще скрывало их от внешнего мира. В глаза тут же ударил тусклый свет, который от непривычки показался сперва ярким. Девушка села на ковер рядом с Кэлом:
-Конечно, я боюсь спать одна. Я же теперь любого шороха буду страшиться, особенно по ночам.
Так, что, давай, снимай свой смокинг и пойдем спать. Или мне самой стянуть его с тебя? – Вопросительно изогнув бровь, спросила она, пробегаясь пальчиками по пуговицам на его костюме.

Его объятия уже не пугали ее, а, напротив, были приятны. Так что разум Лиззи более не противился этому, и она получала удовольствие:
- Ну, что ты, какие слуги? - проговорила она, потянув за край бабочки. Галстук развязался и упал на пол.
- Им никому не понять нас. Ведь, то, что они увидят – будет истолковано неверно, а то, что есть на самом деле… мы сами истолковать правильно не можем: - Ее пальчики ловко, и на удивление быстро, расправились с пуговицами на жилетке и рубашке.
- Ну, пусти же! – Лиззи с трудом смогла вырваться из его рук, ведь пока он обнимал сестру за талию, снять одежду было просто невозможно. Вскоре, от вечернего костюма на Кэле остались только брюки. Сестра покосилась на его ширинку:
- А вот с этим сам справишься, я все - таки еще приличная девушка. – Тихонько рассмеявшись (что бы не разбудить спящих обитателей каюты). Лиззи поднялась с колен, подняла одеяло и завалилась на кровать.
- Скорее уже переодевайся и выключим свет. Я сегодня так устала…

Когда в комнате погас свет, стало намного уютнее. Лиззи была сова по своей природе, и больше всего любила темноту и мягкую постель, ну и брата еще тоже. Так, что, когда все эти три составляющие собрались воедино, девушка смогла, наконец-то, довольно улыбнуться, закрыть глаза и провалиться в глубокий сон. Слова брата и его легкий поцелуй, она уже услышала сквозь вату, поэтому, пробурчав что-то невразумительное, типа «Да, хороший день, надо будет повторить…», повернулась к нему спиной и затихла. И приснился ей сон, что она куда-то бежит. За ней погоня. Лиззи оглядывается назад, но никого не видит. Однако шаги, они слышны повсюду – и за спиной, и впереди. Куда скрыться от преследователя? Она продолжает бежать и бежать, не останавливаясь ни на секунду, но ОН все так же ровно бежит по ее следам, безошибочно угадывая направление. Девушка ощутила приступ паники, она взбежала вверх по лестнице и оказалась в небольшой комнате без дверец и окон. Лиззи поняла, что сама себя загнала в тупик. Лестница внизу противно заскрипела под тяжестью мужчины. Тяжело дыша от страха, девушка начала отступать к стене. Вот он и показался, тот, что преследовал ее – Гэрри. Лиззи хотела закричать, но из ее горла не раздалось ни единого звука. Страх словно парализовал ее. Маньяк медленно подступал к ней, и когда подошел достаточно близко, Элизабет ужаснулась еще больше. На обеих его руках, вместо пальцев росли ножи. Гэрри злобно рассмеялся и сказал: «Мой черед отыгрываться», а затем размахнулся рукой, намереваясь проткнуть ее насквозь…
Лиззи вскрикнула и проснулась в ледяном поту и резко села на кровати.
- Боже, боже… - запричитала она, обхватив лицо дрожащими руками. – Теперь он еще будет преследовать меня в кошмарных снах!
За окном раздался какой-то стук, который заставил девушку вздрогнуть и прижаться к брату. Она обняла его как можно крепче, как будто он пытался вырваться и убежать.
- Мне страшно… - пояснила она, на тот случай, если Каледон все же проснулся и теперь пытается понять столь странный рывок сестры.

Единственным спасителем и заступником был для нее сейчас Кэл, и Лиззи верила каждому его слову. Если он говорит, что больше никогда не позволит кому-то обидеть ее, значит, так оно и будет. Она не плакала, не дрожала и не всхлипывала. Лиззи вообще не любила показывать слабость, даже наедине с самой собой. Ее страх могло выдать только быстро бьющееся сердце и учащенное дыхание. Правда, последнее быстро пришло в норму, когда Каледон прижал ее к себе, пытаясь успокоить. От него исходила сила, укрывающая ее, словно защитный купол. В его объятиях стало снова спокойно и безмятежно. Кузина даже смогла нежно улыбнуться ему:
- Как хорошо, что ты у меня такой… хорошо, что ты есть…
Страшно подумать, что, если бы брата у нее не было, то ей бы пришлось бороться со своими страхами в одиночестве… Хотя, нет, не это было страшно. Было б страшно, если у нее вообще бы не было Кэла.
- Просто, понимаешь, когда он наставил нож на меня, мне на самом деле стало страшно. В тот момент я подумала, что это конец, еще какая-то минута, и это было бы так… - как то растерянно произнесла Лиззи, прокручивая в голове сцену в каюте. Девушка вовсе не собиралась плакаться и не ждала чего-то в ответ, просто хотелось поделиться своими мыслями, хотя и так понятно, что было бы, если Мади не подоспела вовремя. Так, что Лиззи просто еще раз благодарно поцеловала брата, и, обняв покрепче, постаралась все - таки уснуть. Однако, еще долгое время она просто лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к ровному дыханию Каледона. Ничем она не выдала себя, что не спит, так как не хотела больше беспокоить его. Пусть он отдыхает, этот день ему дался так же нелегко. Постепенно, уже почти под утро, Лиззи и сама начала засыпать. Больше сегодня ей ничего не снилось, а если что-то и снилось, то не запомнилось.